С Новосибирском как городом мы наскоро разобрались в первой части, постановили, что это «стихийное новообразование средь тектонических процессов начала XX века», или «великий и ужасный населённый пункт в поисках собственного “я” (предположительно, одна из столиц Сибири)». И тут надо сказать, опять цитируя Артемия Лебедева, что вот в этом «городе, который забыли (по нашей версии – не успели) построить», «живут прекрасные люди». И таки да, они (мы) здесь живут, и вот почему мы (они) так хороши.
Во-первых, в начале XX века Сибирь наполнили наиболее пассионарные, хотя и не очень обеспеченные граждане. Они стали активно формировать своё материальное благополучие.
Во-вторых, Сибирь была традиционным местом ссылки прогрессивно мыслящих и революционно настроенных граждан, что подразумевает довольно высокий образовательный и личностный ценз. А переселение в Сибирь и на Алтай поволжских немцев повысило аграрную и социальную культуру сибирского села.
В-третьих, в Сибири было заметно влияние старообрядческих сельских общин и городского купечества, которым характерны высокая нравственность и нестяжательство. Среди купцов из числа старообрядцев было, например, не редким некое «обнуление»: заработав приличную сумму денег, они жертвовали всё полностью «на общину», начиная новый цикл практически «с нуля», просто потому, что «бог не фраер, он все видит». Томск, например, с его университетами, парками и театрами был чуть менее, чем полностью, построен на частные пожертвования.
У нас в городе основной культурный толчок был дан во время ВОВ, когда городское население чуть ли не на 20% состояло из ленинградцев. В качестве метафоры можете представить спонтанную уличную драку на улице Новосибирска, в которой из десяти участников двое непременно были бы жителями города на Неве. Но в качестве эвакуантов в наш город попали не только воображаемые питерские забияки, но и учителя, врачи, инженеры, профессора, целые филармонические коллективы, которые не участвовали в драках, а наоборот, наполняли культурный контекст Новосибирска.
Вряд ли кто-то ещё не знает о родной сестре Михаила Булгакова, Варваре, преподававшей в школе №42 г. Новосибирска. Правда, она приехала сюда из Киева, а не из Питера, и не в войну, а в 30-е годы – вслед за сосланным мужем. Менее известен тот факт, что Варвара ото всех перенесённых тягот заболела и сошла с ума, а её муж, Леонид Карум, бывший прототипом Сергея Тальберга в булгаковской «Белой гвардии», работал преподавателем латыни в Новосибирском мединституте, пережив жену на 14 лет. Сейчас они похоронены в общей могиле на Заельцовском кладбище, но это уже не так важно. Важно, что часть истории семьи Булгаковых, ставшая частью истории Новосибирска, наглядно показывает, как и из кого формировалось лицо нашего города.
Вольно цитируя Эминема, мы – это и есть наш путь быть нами. Но кто «мы»? Кто же такие эти новосибирцы? Мы говорим на хорошем усреднённом литературном русском, без говорков и акцентов, можем одновременно употреблять в речи «бордюр» и «поребрик», «батон» и «булка» применительно к формовому белому хлебу, почти забыли слово «хала» (но «мультифора» – это «мультифора»).
Станция 5. Мы – злые?
Впервые тот факт, что люди нашей страны по своей сути неоднородные, я постиг в Пензе в начале нулевых, когда оказался там на чём-то типа дня города. В какой-то момент я услышал вопли и крики, и, будучи коренным новосибирцем, сделал единственно возможный вывод – драка! Пробравшись в центр, я увидел, как толпа хлопает местному дурачку, который, хоть и совершенно безумно, но в целом радостно и энергично танцует. В этот момент мир, который я знал, рассыпался, и я стал оглядываться по сторонам, как будто с меня сняли чары, и я наконец увидел мир таким, какой он есть. Итак, люди в нашей стране, оказывается, не средние постсоветские граждане, а в принципе разные. Пензяки отличаются от череповчан, волгоградки от владивостокчанок, север от юга, а восток от запада.
Прозрев и исполнившись мудрости, я обратил внимание, что не вижу никаких признаков агрессии в толпе и не наблюдаю алкоголизированных людских сгустков, мрачно замышляющих недоброе. Непривычное зрелище для новосибирца образца начала нулевых!
Годы командировок и наблюдений привели меня к выводу, что Новосибирск – это своеобразный человеческий водораздел: восточнее нас люди более жёсткие, а западнее – помягче, Омск и Иркутск – исключения. Так что мы, новосибирцы, согласно моим умозаключениям, хоть и в большей степени на стороне зла, но всё же есть в нас ещё какое-то видимое добро.
Фото: SibNOVO
Станция 6. Мы – внутри?
Не найти второго такого города-миллионника в нашей стране, в котором общественные пространства не казались бы инсталляцией на тему «криповое». Конечно, в любом правиле есть исключения, но так уж случилось, что лучшие места в нашем городе – те, которые были созданы ещё в СССР, или которых не касалась рука человека. Новая набережная и парк у ЛДС «Арена» на фоне всего остального действительно кажутся чем-то выдающимся, и да, там чистенько, но нет, это немного не то, что парк «Зарядье» или примерно любое другое общественное место в другом большом городе. Но да, это перемены к лучшему. Может быть, когда-нибудь, новосибирцы смогут гулять по своему городу без эстетических содроганий.
Мы и раньше любили где-нибудь отсидеться – в каждом доме был свой подвал с «каморкой», обустроенной по способностям стихийных владельцев. От вполне пристойного спортзала и музыкального уголка с наклейками польских красоток до курилки и ночлежки в стиле «На дне» – широк был набор подвальных форматов. Но у нас всё же были кружки, стадионы, дома пионеров, бассейны и шахматные секции. Каждый из нас был где-то записан и куда-то ходил, но всё же, надо признать, гулять в формате «полазать за гаражами», «пожечь костер у трансформаторной будки» или «плавать на плотах в овраге» было доступно.
Доказательством того, что в Новосибирске попросту некуда было пойти с целью приятно провести время, был ошеломительный успех чешского «Луна-парка». А когда запустили 8 автобус, я ещё классе в пятом ездил в Академгородок как на экскурсию, просто чтобы спокойно погулять там, где тебя не «шмонают», и посмотреть на «культурное место».
В отсутствие открытых пространств для проведения досуга мы быстро привыкли жить внутри моллов, которых становится всё больше, отвыкли ходить пешком и гулять, потому что негде. Как-то я предложил знакомой прогуляться до «кофейни неподалёку», находясь на площади Ленина. Она согласилась, но не ожидала, что кофейня расположена у станции метро «Красный проспект». Я был сконфужен своей бесцеремонностью: нельзя забывать, что для новосибирцев пройти пешком две-три остановки транспорта – это всё же слишком далеко.
Фото: SibNOVO
Мы добираемся до разных мест на такси, ожидая, что машина заберёт нас от подъезда и довезёт до дверей заведений, и сидим в них. Мы – внутри. Нам нравится «Гастрокорт», потому что это очень хорошее «внутри», большое, можно везде ходить. Пустые пыльные скамейки на аллее Красного проспекта летом – символ нашего отсутствия снаружи. Никакого внятного стритфуда в городе нет, никто больше не торгует пирожками с тележек и квасом из бочек.
Мы единственный в стране миллионник, в котором нет пешеходной улицы – по ней просто незачем ходить. Летники наших ресторанов задраены наглухо. Окна наших машин закрыты и тонированы вкруг. Город к нам не готов. А мы к нему. Мы все внутри. Или в Турции.
Фото: SibNOVO
Станция 7. Мы умные (относительно)
Ну как, умные – раньше были такими. Лучший КВН в стране, реально. «Партия, дай порулить» и вот это вот всё. А маёвка, боже мой. Тысячи людей собирались, чтобы послушать «Несчастный случай» ночью в Академгородке. Где вы теперь, люди? Рок-фестивали – лучшие в стране. Митинги были такие, что властям пришлось поставить фонтан у ГПНТБ, чтобы превратить площадь в зону отдыха и не давать людям митинговать вволю. Работала куча издательств, все что-то печатали, продавали и даже, по слухам, писали. Виталий Петрович Муха телеграфировал Ельцину, что если не будет обещанных области денег, федеральный центр не получит сибирских налогов. Весёлые были времена! Куда всё делось?
Конечно, благодаря Академгородку средний IQ новосибирца выше, чем в общем по стране. В Академе есть коллайдер, и там недавно опять открыли что-то заумное. Наши театры получают «Золотые маски», мы вскормили Теодора Курентзиса и отпустили его в большой мир. Наш Оперный театр самый большой, наш ГПНТБ самый большой, наш «Дядя Дёнер» был самый большой, NL International задаёт стандарты MLM во всём мире.
То, что в Томске называют театром, например, и даже как-то в него ходят, средний новосибирец посещать бы уже не стал. А что вы знаете о барнаульском театре? Знаменитые красноярские труппы? Нет? В смысле – только бары? Ну, хоть бары. Новосибирцы, а не те, для кого это национальное блюдо, контролируют российский рынок чебуреков, торгуя по франшизе правом торговать чебуреками («Чебурек – это звучит гордо»).
У нас по-прежнему колоссальный образовательный, научный и производственный потенциал, но всё это пока заглохло, как завод по производству аккумуляторов. Тем не менее, по мнению автора, пока ещё есть из чего, есть что и есть куда, но времени на раскачку нет (простите, вырвалось).
Автор этой статьи жил много в разных городах России, и у него сложилось впечатление, что новосибирцы в сумме мобильные, неплохо образованные в массе, не чуждые всяческой культуры и искусства, оставляют после себя скорее приятное впечатление – не без фирменной «сибирской дикости», конечно.
Фото: SibNOVO
Станция 8. Мы богатые (относительно)
Не такие, конечно, как отдельные томичи, но тоже ничего. Наши новосибирские олигархи часто просто победители приватизационной лотереи: уголёк, самолётики, энергетика, фарма. Томичам принадлежит куча всякого глобального бизнеса, построенного с нуля, типа KDV или СИБАГРО, которые продают нам вафельки или скупают наши свинокомплексы, но зато в Томске всего один молл, а у нас таких моллов в каждом районе по сто штук.
Зарплаты у нас выше, чем в среднем по региону, что отражается на стоимости жилья. Поэтому многие отказались от аренды жилья в пользу ипотеки, что в итоге вызвало строительный бум и породило огромное количество собственников жилья из числа линейного персонала. Рост стоимости жилья за последние три года даже превратил некоторых сообразительных и оборотистых продавцов и поваров холодного цеха в рантье.
Мы богаче как сумма потребительских корзинок, мы самый большой город в России, кроме субъектов федерации, конечно, и у нас была первая в Сибири «Икея», и все к нам ездили. У нас построили самый большой в Сибири аквапарк, и все к нам ездили. Всё это, конечно, как-то немного хаотично, но российское могущество реально прирастает немножко и Новосибирском.
Фото: Temafen
Станция 9. Столица или нет?
Это как посмотреть. По Томску очень круто гулять. Барнаул очарователен. У Кемерова свои плюсы и минусы, но он цельный и понятный, как угольный разрез. Красноярск почти не имеет изъянов, кроме «режима чёрного неба» и общей удалённости. Скорее всего, Новосибирск – действительно столица Сибири, но, опять же, не сейчас, а в будущем. Если постарается. Сейчас такой прямо очевидной столицы нет, и примерять это платьице свободно может любой сибирский город или городок в свой день рождения. Томск – бывшая административная столица, нынче – атомная и лесная. Красноярск – гастрономическая столица. Барнаул – аграрная. Омск – дикая степная столица. Камень-на-Оби – Камень-на-Оби.
Почему вообще возникло это контрпродуктивное желание объявлять себя столицей? Боюсь, что это не более, чем культ Москвы, в которой с древних времён есть колбаса и туалетная бумага без перебоев, а в новейшую историю туда просто стекаются все деньги страны, а обратно почти не вытекают. Но что мы сами сделали для того, чтобы Новосибирск стал внятной столицей Сибири? Железнодорожный мост, напомню, построил Николай II. Академгородок – Лаврентьев. Все остальное построилось как-то само. А чего добился ты? Сибирь, дай ответ! Не даёт ответа.
Фото: Temafen
Мне кажется, для начала надо осознать себя частью культурно-географического пространства Сибири: мы не сможем и не должны развиваться отдельно от Красноярска, Омска и так далее. В центральной России есть «Золотое кольцо», а у нас может появиться свой, я не знаю, «Снежный параллелепипед».
Я помню, сколько было возмущения, и это воспринималось как поражение местной власти, что Международный молодёжный турнир по хоккею пройдёт не только в Новосибирске, но и в Омске. А ведь делиться тем, что есть, с теми, у кого нет – это в сибирском характере. Крутая, прокачанная Сибирь может развиваться не за счёт Омска и Томска, а вместе с ними. Возник и зачах гордый, но бессмысленный бренд I’m Siberian потому, что, во-первых, за этим «сайберианом» пока ничего нет, кроме обложки паспорта, а во-вторых – почему по-английски?
Фото: I’m Siberian
Сибирь – уникальная территория и должна развиваться по уникальному сценарию, который ещё только предстоит написать. Мы говорим об освоении космоса, но не умеем осваивать и распоряжаться собственной экосистемой, культурным потенциалом, не ощущаем себя укоренёнными в эту землю. Всё время хотим куда-то уехать. Для начала надо перестать хотеть уехать, и понять, что надо остаться, чтобы продолжить то, что начинали Кондратюк, Лаврентьев, Кристофер Тара-Браун и Франсуа Фурнье. Этих людей, разного масштаба одарённости, объединяет то, что родившись, с точки зрения сибиряка, в более благополучных условиях, иногда аж за самой иностранной границей, они приехали сюда и как ни в чём не бывало считали и считают Новосибирск вполне нормальным местом для жизни и работы. Многим местным это, конечно, понять непросто, но факт есть факт. Сибиряк исторически пока скорее тот, кто приехал с культурным, научным и финансовым багажом и остался, чем тот, кто здесь родился и укатил в закат в кепке I’m Siberian.
Станция 10. Последняя.
Новосибирск – это станция. Таким он начался, таким, скорее всего, и останется. Обитаемый остров в центре гигантской страны. Высота орбиты МКС – 408 км. Если поставить Новосибирскую область ребром на город Болотное, МКС была бы вынуждена пролетать сквозь Чаны. Мы находимся далеко примерно от всего, кроме Чанов и Болотного. Если оставить нас без поддержки, боюсь, мы постепенно сойдём с орбиты и зарастём тайгой.
Нашему государству просто нужно ввалить сюда много денег, но не так много по сравнению с тем, сколько Сибирь приносит нашей стране. Да, содержание территории стоит колоссальных затрат относительно того, сколько людей здесь живёт. Вывод отсюда неожиданный, но закономерный – нужно резко увеличить количество проживающих тут людей. Поставить атомную электростанцию нового типа с безотходным закрытым циклом. Создать уникальную инфраструктуру, укрепить агломерацию, превратить Сибирь в единый связанный комплекс, реформировать морально и технически устаревшие города, обеспечить население высококвалифицированной и высокооплачиваемой работой. Да, Новосибирск – это станция, и он не может развиваться без движения. Но сейчас ему, как и всей Сибири, нужна долгосрочная и понятная стратегия развития.
Как-то уже немного надоело торговать на трассе кофе «3-в-1».
