Не корысти ради, а токмо волею пославшей мя редакции… мы снова стоим на некогда окружённом оврагами плато – в Военном городке.
Если бы мы были птицами, то, пролетая над этой частью Ново-Николаевска, отчётливо разглядели бы некую не случайную, а весьма тщательно спланированную структуру: военный городок состоял из нескольких частей. На время постройки и расквартирования полков этих частей было две: пехотный и артиллерийский участок. Птица моргнула, и частей уже четыре: добавился участок военного госпиталя и лагерь военнопленных. Птица снова моргнула, и к городку побежала железная дорога, а рядом возник аэродром. И ещё раз – между дореволюционными домами и казармами выросли похожие, но не те: здания конца 1930-х, предвоенные. Ну а дальше новые дома пятидесятых, семидесятых, кто-то марширует, кто-то стреляет, растут и рушатся, как в ускоренной съёмке, танковые ангары, и вот – чуть не проморгали – настоящее: руины и тлен, ничья земля и нарастающее общественное недовольство.
Нынешняя Тополёвая, тополя ещё не выросли
А когда-то здесь стояли новые с иголочки жилые дома 41-го Сибирского полка – объединённого Иркутского и Енисейского – сплошь из героев русско-японской войны, а также артиллерийского дивизиона. С тех пор в военном городке всего по два: дома офицеров есть на пехотном участке и есть на артиллерийском, казармы тоже: 4 у пехотинцев и 3 у артиллерии, дом командира полка здорового человека артиллерии (Территория Военного городка, 53) и дом командира полка курильщика пехоты (Тополёвая, 7), творчески доработанный нарядной плиткой цвета обскоморского бледного песочка.
У командира полка, кстати, было целых две комнаты для прислуги: мужского и женского пола. А вокруг дома – ромашки!
По границе участков сейчас проложена улица Василия Старощука – некогда «безымянного героя» Великой Отечественной, летчика-испытателя, ценой своей жизни приземлившего неисправный самолёт не на головы людям, а в безопасном месте, на аллее Красного проспекта. К югу от нынешней улицы квартировали пехотинцы, к северу – артиллеристы, что логично: у них орудия, склады снарядов – опасная зона, и чем ближе к краю города они несут свою трудную службу, тем спокойнее мирным жителям.
Почти все здания, отмеченные серым, – разрушенные постройки
Пехотный участок сохранился лучше: его казармы (три из четырёх) до сих пор используются военными как общежития, а вот казармы на артиллерийском участке, неоднократно самовоспламенявшиеся в последние годы, все как одна стоят без крыш и перекрытий, и 2ГИС называет их просто «сооружения», без адреса и без особых надежд.
А вот церковь в военном городке была одна на всех и не какая-то, а второй каменный храм города после собора Александра Невского. Хотя и не эксклюзив, а типовой проект войсковых церквей архитектора Вержбицкого, церковь во имя Святителя и Чудотворца Николая была весьма хороша, жаль, что теперь, чтобы её увидеть, придётся скататься самое близкое до Барнаула. Ну или моргнуть три раза назад, на момент, когда в 1989 военное начальство решает снести перестроенную старую церковь. И полетели кирпичи по закоулочкам.
Скайлайн с куполами сейчас не узнать
Таких же воинских храмов было как минимум 70, из них 22 уничтожены полностью, остальных, казалось бы, достаточно, чтобы снять замеры и восстановить нашу полковую церковь по образу и подобию. Было бы желание, а вот над ним ещё работать и работать.
Птица, пролетающая над Военным городком, заложив пару широких кругов, могла бы подкормиться на конюшне, последняя из которых прошла удивительную трансформацию в «Военторг» с колоннами и лепниной, а после – в остов с вырванными с мясом пластиковыми окнами и прохудившейся крышей, или рядом с сухарным запасом, у пекарни или на дворе госпитального участка, ведь наверняка любили раненые солдаты подкармливать пернатых: всё живое очень радует сердце после дней кровавых боёв.
Здания Столовой и склада-ледника
Сейчас на углу госпитального участка стоит бывший гарнизонный дом офицеров, ныне интерактивный музей «Россия – моя история». Когда его строили в 1941 году, возможно, подумали: «И зачем госпиталю этот угол? Ведь наверняка ж туда курить все бегают. А курить – здоровью вредить!» Остальная же часть участка так военным госпиталем и осталась, Новосибирск – всё ещё тыл, что не может не радовать.
Новониколаевский врач Сафонов среди врачей и пациентов госпиталя. Повязки с крестами у персонала, ордена у выздоравливающих – старые фотографии можно читать как учебники истории
Самое первое здание госпиталя тоже сохранилось, перестроено, но не слишком – ну не было столько плитки в «Леруа Мерлен»! А вот по заразному корпусу время прошлось катком поувесистей – там старые кирпичики придётся поискать, но кто ищет, тот всегда найдёт.
Гулять, искать, задавать вопросы, находить ответы, ёжиться под строгими взглядами окон старых домов – пока можно! Дальше – неизвестность. Спички в глаза, и только б не моргнуть!
