

Но по сей день металлическое пламя привинчено к факелу на болты — под замену. А вдруг загорится когда-нибудь здесь вечный огонь? От мировой революции отказались больше 80 лет назад, и советской власти 30 лет как нет — но зачем забывать мечты о величии?
Если урезание желаний случилось в монументальном искусстве, то и об архитектуре можно сказать ровно то же самое. Правда, там любая корректировка требует усилий десятков специалистов и тысяч работников. Это если речь идёт о правке одного здания, а уж целые улицы…
Как рос Новосибирск
В городе всегда был дефицит жилья и полезной площади: во время гражданской войны сюда хлынули беженцы. Едва их «вычистил» Чекатиф (Чрезвычайная комиссия по борьбе с тифом в 1919-1920), приехал Сибревком, и город стал столицей Сибири де-факто. А с 1926 года и де-юре. От Омска до Иркутска протянулся Сибирский край — наверное, самый большой регион Советского Союза. (Правда, в 1931 его «уполовинили» до Ачинска: в Новосибирске остался центр Западно-Сибирского края, а Восточная Сибирь получила новую столицу — Иркутск).
Сюда тысячами приезжали мечтатели и карьеристы — и отправлялись отсюда или на повышение (как будущий реформатор Алексей Косыгин или инженер Николай Никитин — будущий «отец» Останкинской телебашни), или в лапы к уже вполне конкретным органам (как руководство Сибири во главе товарищем Эйхе). Город оказался переполнен в годы Великой Отечественной войны: тогда эвакуированных заселяли даже на чердаки домов и размещали заводы в кинотеатрах. Только к 60-м годам со строительством хрущёвок Новосибирск смог немного продохнуть.

Фото: nsk-kraeved.ru
Как строили город
Для решения жилищного вопроса и быстрого размещения сотен органов и организаций градостроителям приходилось работать «большими мазками». И многое корректировали прямо по ходу дела. Да, многое начинали с замахом на шедевр, но новым авторам приходилось брать и продолжать с полуслова. Работали по средствам: правда, в таких условиях сложно разом и выполнить грандиозную задачу при скудных ресурсах, и соединить старое и новое в подобие целостностного ансамбля.
Культурой и просвещением Сибири сто лет назад заведовал визионер Вениамин Вегман. Он-то и поддерживал молодых мечтателей в их порыве революционной романтики. Зачастую замах разбивался о суровую сибирскую реальность, но его масштаб поражает воображение.
Например: нехорошо было столице пролетарской Сибири иметь в своём сердце торговый корпус. Ему на смену должен был прийти Дворец Труда. На его ступенях, словно на трибуне, встал первый в городе памятник Ленину, работы скульптора Василия Козлова. Вождь как бы указывал: «Верной дорогой идёте, товарищи».

Но главная изюминка вновь оказалась городу не по зубам. Из проекта убрали 35-метровый маяк «Свет Октября» в виде огромного стеклянного глобуса, подсвеченный изнутри мощными лампами. Самую высокую точку города на тот момент. Кстати, внутри его башни предполагалось разместить радиоантенны — дабы агитация и пропаганда «били по площадям». До маяка предлагали ещё более дерзкий прожект: разместить прожекторы на крыше Дома Ленина и проецировать новости на облака. (До выхода первого комикса о Бэтмене оставалось 15 лет).
Роскошное здание Дворца выставили под углом: новая магистраль должна была сломать прямую сетку улиц, начерченных царским землемерами. Согласно первому генплану, из центра выходили восемь магистралей-лучей, полукольцевая дорога опоясывала правый берег. А все новые пригороды тоже должны были строиться в виде таких «колёс», только нанизанных на оси, идущие из города. Подобная система, взятая инженером Иваном Загривко из работ англичан, была дерзкой — но прочих достоинств не имела.

Наложение масштабных планов на городскую реальность
От первого плана достаточно быстро отказались по целому ряду причин. Например, сложного рельефа. Город разрывали два оврага: Михайловский лог и ущелье Каменки. Только в 1970-е-1980-е годы их начали засыпать и замывать, создавая то, что станет проспектом Димитрова и Ипподромской магистралью. А до этого времени, в 1920-х, ресурсов города хватило только на единственный Сибревкомовский мост. Но и его масштабы впечатляют: первоначально 23 метра высотой (половина из них сейчас закопана под землю), железобетонная громада стала первой круглогодичной переправой из центра в Закаменку. Разливы Каменки перестали быть препятствием, а вот банды «левобережных» из Нахаловки грабили на мосту запоздалых прохожих до конца 60-х.
Возможно, слово «левобережные» применительно к жителям Октябрьского района вас удивило. Но соцгород Сибсельмаша тогда только планировался, и про левый берег Оби чаще говорили — «еду в Кривощёково». А добирались туда обычно на поезде — «передаче».
Октябрьский мост заменил собой Сузунский спуск только в 1955 году. До этого в распоряжении жителей были два железнодорожных моста, летом — два парома (и с 1941 года к ним добавился понтонный мост), зимой — несколько перекатов.
Следующая часть — об истории городских улиц, замыслах, которые не сбылись, и причинах нагромождения зданий вместо архитектурного единства